Мир Анны перевернулся в тот момент, когда её муж, Давид, вошёл в дом, прижимая к груди плачущего младенца. Спустя годы ребёнок, которого они вырастили как родного, стоит перед судьбоносным решением.
Аромат чеснока и лука наполнял нашу маленькую кухню, пока я помешивала суп. День был долгим, а готовка — моим способом расслабиться. В доме было на удивление тихо, как и обычно.
Давид, мой муж, снова опаздывал — впрочем, я не удивлялась. Его работа курьером часто задерживала его допоздна. Я вытерла руки о кухонное полотенце и бросила взгляд на часы.
— Полвосьмого, — пробормотала я. — Как обычно.
Я услышала, как открылись ворота гаража, и почувствовала облегчение. Давид наконец-то дома. Но вдруг… странный звук — детский плач.
Я нахмурилась, быстро вытирая руки. У нас не было детей. Мы пытались — безрезультатно. Я не могла забеременеть.
— Давид? — окликнула я, направляясь к прихожей.
Когда я вышла в коридор, я застыла. Он стоял в дверях, держа младенца, завернутого в мягкий серый плед.
— Привет, — произнёс он неуверенно.
— Давид… — я смотрела на крошечное личико, выглядывающее из-под одеяла. — Что это значит?
— Это ребёнок, — ответил он, будто я не слышу разрывающий тишину плач.
— Я вижу, — подошла ближе. — Но почему он у тебя на руках?
— Я нашёл его, — прошептал Давид, глаза у него были полны тревоги. — На нашем пороге.
Я перебила его:
— Подожди. Кто-то просто оставил ребёнка у нашего дома? Как в кино?
— Я серьёзно, Анна. Ни записки, ничего. Только он.
Малыш всхлипывал, пока Давид поправлял одеяло.
— Он был таким холодным, Анна. Я не мог его там оставить.
— Дай посмотреть, — мой голос прозвучал резче, чем я хотела.
Давид немного помедлил, но подошёл. Осторожно отогнул край пледа, и я увидела маленькую ручку. Моё дыхание сбилось.
— Анна, ты в порядке? — спросил Давид, заметив моё лицо.
Я молчала, глядя на младенческую ладошку. Там, у основания большого пальца, была маленькая родинка в форме полумесяца. У меня подкосились ноги.
— Анна? — повторил Давид, уже встревоженно. — Что происходит?
— Этого не может быть… — прошептала я.
Полгода назад моя младшая сестра Лиля исчезла из моей жизни. Мы поссорились из-за какой-то ерунды, но последствия были серьёзными. Она назвала меня критичной, я её — безответственной. Мы не извинились.
После ссоры Лиля просто пропала. Ни звонка, ни смс. Я убедила себя, что ей всё равно… но на самом деле не переставала о ней думать.
И вот теперь, глядя на этот родимый знак, меня словно ударило током.
— Это ребёнок Лили, — прошептала я.
— Что? — переспросил Давид.
— Эта родинка, — я указала на неё. — У Лили такая же на запястье. Это семейное.
Он посмотрел на ручку малыша, потом на меня.
— Ты хочешь сказать, это твой племянник?
Я кивнула, сердце колотилось.
— Но… я не знал, что Лиля была беременна, — сказал Давид.
— Я тоже, — прошептала я.
Во мне смешались злость и боль.
— Почему она ничего не сказала? Почему оставила ребёнка здесь?
Давид выглядел таким же растерянным.
— Не знаю, Анна. Но… что теперь делать?
Мы молчали. Малыш тихо поскуливал, и я осторожно коснулась его пальчиков. Они были тёплыми.
— Мы должны позвонить кому-нибудь. В полицию. В органы опеки.
Челюсть Давида напряглась.
— Ты правда думаешь, что о нём там позаботятся лучше, чем мы? Он же семья, Анна.
Я моргнула, сдерживая слёзы. Я мечтала о ребёнке долгие годы… но не так.
Малыш заскулил, и Давид укачал его на руках.
— Посмотри на него, Анна. Он же всего лишь ребёнок. Он не виноват.
Я глубоко вздохнула.
— Если мы оставим его… это не на одну ночь, Давид. Это навсегда.
Он кивнул.
— Я знаю.
Я снова взглянула на его личико — сонное, с лёгкой морщинкой на лбу. Моё сердце сжалось — между страхом и… хрупкой надеждой.
Годы пролетели незаметно. Каждый день с Итаном был настоящим подарком. В 13 лет он был выше сверстников, с непослушными чёрными кудрями и улыбкой, способной осветить любую комнату. Он звал меня «мамой», а Давида — «папой», и каждый раз это было как музыка для моих ушей.
Дом был наполнен его смехом, бесконечными вопросами и стуком баскетбольного мяча о гаражные ворота. Он был добрым и чутким мальчиком.
— Итан! — крикнула я из кухни. — Не забудь ланч-бокс! Опять оставил на столе!
— Уже беру, мам! — прокричал он, пролетая мимо.
Давид появился за моей спиной с чашкой кофе.
— Тринадцать лет, — сказал он, качая головой. — Словно вчера его нашли.
Я улыбнулась.
— Он — лучшее, что случилось с нами.
Давид наклонился, чтобы поцеловать меня, но раздался звонок в дверь.
— Я открою! — прокричал Итан и побежал к двери.
Я вытерла руки полотенцем и пошла за ним. И… замерла.
На пороге стояла Лиля. В дорогом пальто, на каблуках, с блестящими серьгами. Её лицо, хоть и повзрослевшее, было всё таким же знакомым.
— Анна, — тихо сказала она. — Нам нужно поговорить.
Мы сели в гостиной. Воздух был натянут, как струна. Итан остался рядом, внимательно разглядывая женщину, которая была его биологической матерью.
— Итан, — сказала я мягко. — Дай нам немного времени.
Он кивнул.
— Хорошо, мам, — и ушёл наверх.
Лиля провожала его взглядом. В её глазах промелькнули вина и тоска.
— Зачем ты пришла, Лиля? — спросила я спокойно, но холодно.
Её глаза наполнились слезами.
— Я совершила ошибку, Анна. Огромную. Мне не следовало его оставлять. Тогда я была не готова… а теперь — готова.
У меня всё сжалось внутри.
— Что ты имеешь в виду?
— Я хочу вернуть сына, — прошептала она. — Сейчас я могу дать ему всё: большой дом, лучшие школы, такие возможности, о которых вы и мечтать не могли. Он этого заслуживает.
Прежде чем я успела ответить, появился Итан. Его взгляд был твёрдым.
— Вы — моя биологическая мать, да?
Лиля растерялась, но кивнула.
— Да. Я пришла, чтобы забрать тебя домой.
Итан не дрогнул.
— Дом? Это и есть мой дом.
Лиля потянулась к нему:
— Я понимаю, это неожиданно. Но я могу дать тебе всё. Лучшее. Всё, что ты захочешь.
Итан отступил на шаг, покачав головой.
— Вам правда кажется, что это важно? Вы меня даже не знаете.
Лицо Лили изменилось.
— Итан, я…
— Вы не знаете, какое у меня любимое блюдо. Не знаете, что я ужасно пишу, но отлично решаю задачи. Вас не было, когда я сломал руку в третьем классе или когда выиграл первый кубок по баскетболу, — голос его дрожал.
— Итан… — попыталась я, но он продолжил:
— Они были рядом, — он указал на нас с Давидом. — Каждый день. А вы — чужая.
Лили заплакала.
— Я знаю, что сделала ошибку. Но я — твоя мать. Это не стереть.
Итан выпрямился.
— Семья — это не кровь. Это любовь. А у меня уже есть семья. Я никуда не уйду.
Плечи Лили опустились. Она повернулась ко мне, в глазах — признание и горечь.
— Ты хорошо его воспитала, Анна. Я вижу, как он тебя любит.
Я кивнула.
— Он счастлив, Лиля. А это всё, чего мы хотели для него.
Лиля ещё раз посмотрела на Итана и ушла. Когда дверь за ней закрылась, он тяжело выдохнул.
— Ты в порядке? — спросила я, обнимая его.
— Да, — пробормотал он. — Просто не понимаю, как она могла меня так оставить.
Давид подошёл, положив руку ему на плечо.
— Иногда люди совершают ошибки, которые уже не исправить. Но ты у нас есть. И мы — всегда рядом.
А неделю назад я узнала: у меня будет ребёнок.
Жизнь — удивительное путешествие, полное неожиданных поворотов. Если эта история тронула вас — поделитесь своими мыслями. Мы будем рады услышать вас.
