Вера сидела в любимом кресле. Пятница, девять вечера. Мысли были заняты завтрашним днем. Опять суббота. Опять священный ритуал приезда свекрови. За пять лет брака эти выходные превратились в изнурительный экзамен.
Началось всё невинно. Тамара Ивановна приезжала раз в месяц, и Пётр, муж Веры, говорил: «Мама одинокая, давай уделим ей внимание». Вера соглашалась. Но постепенно всё изменилось. Сначала появились придирки к уборке. Перед каждым приездом свекрови Вера часами драила квартиру, потому что Пётр объяснял: «Мама с детства привыкла к идеальной чистоте».
Потом визиты стали еженедельными. К требованиям чистоты добавились походы по магазинам.
— Петенька, сыночек, а давайте съездим, блузочку мне новую посмотрим? — каждую субботу заводила она одну и ту же песню.
И Вера покорно тащилась по торговым центрам, носила вешалки и ждала под примерочными. Пётр в этом не участвовал — у него всегда находились «мужские дела».
— Вы же женщины, вам такие вещи интереснее, — философски рассуждал он.
Вчера Вера вернулась с работы измождённая. Пётр сидел на диване и смотрел сериал.
— Кстати, мама завтра с утра приедет, — сказал он, не отрываясь от экрана. — Слушай, Вер, встань завтра пораньше, маме суп свари. Она с дачи приедет голодная. Только обязательно из фермерской курицы — ты же знаешь, у неё желудок больной.
— А во сколько мне за этой курицей ехать? — медленно спросила Вера.
— Ну, в половине шестого встанешь. Рынок в шесть открывается.
— А ты почему не съездишь?
— Я бы с удовольствием, но ты же лучше в этом разбираешься. Да и суп — это всё-таки женское дело. А я заодно хоть выспаться смогу нормально.
Вера молча ушла в ванную. Он планирует спать, а она должна вскочить ни свет ни заря, ехать через весь город, потом три часа стоять у плиты. Будильник на телефоне она принципиально не поставила.
Утром её разбудил звонок в дверь. Семь утра. На пороге стояла Тамара Ивановна, свежая и бодрая.
— Веруня, доброе утро! Уже вкусно пахнет супчиком?
— Никакого супа нет, — хрипло ответила Вера.
— Ой! — растерялась свекровь. — А Петенька говорил… Ну ничего, сейчас быстренько на рынок съездим.
— Никуда я не поеду.
— Как не поедешь? А суп?
— А суп пусть варит тот, кто его заказывал.
Ровно через пять минут из спальни появился сонный Пётр.
— О, мам! Уже приехала? А где суп?
Он недоумённо уставился на жену.
— Ты чего? Я ж тебе вчера сказал.
Вера медленно повернулась к мужу.
— Пусть маме суп варганит тот, кто из неё родился.
На кухне повисла тишина.
— Ты что сказала? — тихо спросил Пётр.
— То, что думаю уже давно.
— Вера! — возмутилась свекровь. — Как можно так говорить!
— Но я же твоя свекровь!
— И что? Это делает меня вашей прислугой?
— Какой прислугой? — вмешался Пётр. — Мама же семья!
— Твоя семья. Твоя мать. Вот ты ей и вари.
— Я не умею!
— Научись. Интернет полон рецептов.
— Но ты же женщина! — растерялся муж.
— Ага. А ты что, инопланетянин?
Вера прошла к плите и поставила вариться себе овсянку.
— А нам? — спросил Пётр.
— А вам ничего. Сами взрослые.
— Вера, это неправильно! — возмутилась Тамара Ивановна.
— Что неправильно? То, что я не хочу быть бесплатной домработницей?
— Но я же мать Пети!
— Вот и займитесь материнскими обязанностями. Накормите сына.
Пётр сел за стол, растерянно посмотрел на мать.
— Мам, а может, в кафе сходим?
— В кафе дорого.
— А я вообще готовить не умею! — взорвался Пётр. — Вера, ты должна заботиться о семье!
— О своей семье — да. О чужих тётках — нет.
— Моя мама не чужая тётка!
— Мне — чужая. Жестоко — это пять лет использовать человека как прислугу.
Она взяла свою тарелку с кашей и сказала:
— Пойду по своим делам. Вы взрослые — разберётесь.
Она ушла в ванную. Горячая вода смывала усталость пяти лет. А на кухне остались два взрослых человека, которые теперь решали, как сварить простой суп.
