Мама всегда находила способ испортить мои самые счастливые моменты. Этот случай не стал исключением. Но я сделала так, чтобы это больше никогда не повторилось — я отомстила.
Пять лет назад я с нетерпением ждала своего выпускного. Я мечтала об этом вечере месяцами — как буду танцевать с друзьями, смеяться, праздновать конец школы. Я и представить себе не могла, что этот день испортит не кто-то чужой, а моя собственная мать.
Я отправилась за платьем на выпускной вместе со своей лучшей подругой. Было солнечное утро, мы обе были в предвкушении, с детским восторгом рассматривали витрины.
Мы зашли в магазин, и наши глаза тут же загорелись — всюду висели роскошные платья. Но одно сразу бросилось в глаза: розовое платье фасона «русалка». Мне стоило лишь взглянуть — и я поняла, это оно. Я купила его не раздумывая.
Когда я вернулась домой, я показала платье маме — не надевала, просто продемонстрировала покупку. Она никак не отреагировала — ни похвалы, ни критики.
Юбка была длинновата, и мама сказала, что отведёт меня к своей подруге-портнихе. Мне показалось, что она поддерживает меня. Но, как оказалось позже, это было затишье перед бурей.
Когда мы пришли к портнихе и я надела платье, мама вдруг холодно произнесла:
— Мне стыдно показываться с тобой в этом платье. Ты опозорила меня перед моей подругой.
Я была потрясена. Я не могла понять, как она может так говорить. Она сама предложила подшить платье, и теперь — такое? Это не укладывалось у меня в голове.
Через несколько дней я забрала платье. Но когда развернула его — расплакалась. Оно было превращено в сумку. Верх и низ отрезаны. Она полностью переделала платье своими руками.
Я была в бешенстве. Я стояла с куском ткани, которая когда-то была моей мечтой. Через час у меня уже был план мести. Я знала, как она узнает, что значит потерять нечто дорогое.
В день выпускного, когда я собиралась выходить на фотосессию, я появилась на лестнице… в её любимом платье. Только я переделала его. Перешила в тот же фасон «русалка», что и было у моего оригинального платья.
— Грейс, что ты надела?! Это же моё любимое платье! — ахнула мама.
— О, ты про то, которое испортила? Я просто решила вернуть должок, — сказала я спокойно.
— Как ты смеешь?! Это платье дорогое, и оно мне дорого как память!
— Точно так же, как мне было дорого моё платье. Но тебе это было не важно, верно? — ответила я.
— Я просто хотела тебя уберечь. Оно было неприличное, — пробормотала она.
— Нет, ты просто хотела меня контролировать. Ты стыдилась меня без причины. Но это мой выпускной, и я имею право чувствовать себя красивой и уверенной. Если ты не можешь этого понять, тебе придётся столкнуться с последствиями.
Она замолчала. Потом опустила глаза и тихо сказала:
— Я не думала, что для тебя это так важно. Прости. Я не должна была так поступать.
— Слишком поздно. Надеюсь, теперь ты понимаешь, каково это — когда разрушают что-то дорогое твоему сердцу, — сказала я уже мягче.
— Понимаю. Я сожалею. Но ты могла бы не мстить таким образом…
— Может быть. Но теперь ты знаешь, каково это. Надеюсь, мы сможем пройти через это, — я глубоко вздохнула.
— Я действительно хочу, чтобы между нами всё наладилось. Я правда сожалею и хочу всё исправить, — сказала она, смахнув слёзы.
— Посмотрим. А пока — у меня выпускной. Надеюсь, ты понимаешь, почему я это сделала, — я быстро обняла её.
— Понимаю. Иди и наслаждайся вечером. Ты выглядишь великолепно, — кивнула она.
Я вышла из дома с ощущением и облегчения, и грусти. Да, я отстояла себя, но знала — отношения с мамой уже не будут прежними. На балу я чувствовала себя уверенной и красивой. Мы смеялись, танцевали, фотографировались — это был действительно волшебный вечер.
Но, вернувшись домой, я осознала — теперь между мной и мамой зияет трещина. Мы почти не разговаривали. Она избегала темы выпускного, будто его и не было. А я не могла забыть — обида жгла изнутри.
Спустя несколько месяцев после выпускного, я наконец села с ней поговорить.
— Мам, нам нужно обсудить то, что случилось, — начала я, с комком в горле.
Она посмотрела на меня, глаза у неё были мягкими.
— Я знаю, Грейс. Я часто об этом думаю. Прости меня. Я поступила ужасно.
— Спасибо. Но дело не только в платье. Ты дала мне понять, что моё мнение ничего не значит, — я едва сдерживала слёзы.
Она кивнула, и её глаза наполнились влагой.
— Я хотела защитить тебя… Но понимаю теперь — это была лишь попытка всё контролировать. Прости, Грейс.
— Мне нужно, чтобы ты доверяла мне. Чтобы поддерживала.
— Я буду. Обещаю. Я хочу, чтобы между нами всё наладилось, — сказала она, сжав мою руку.
Это не было моментальным исцелением, но стало началом. Мы обе начали прилагать усилия, чтобы услышать и понять друг друга. Со временем это дало результат.
Мы научились говорить о чувствах и уважать границы друг друга. Доверие, когда-то разрушенное, медленно, но верно возвращалось.
Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю: тот конфликт стал для нас поворотным моментом. Да, было больно, но он многому нас научил. И, как ни странно, он в итоге нас сблизил.
