С самого начала Патрик всегда говорил, что нам нужно больше времени, прежде чем съехаться, прежде чем обручиться.
Он постоянно тянул с любыми серьёзными шагами, повторяя: «Нам надо лучше узнать друг друга».
Но стоило мне унаследовать полностью выплаченную трёхкомнатную квартиру — он вдруг не мог ждать ни секунды. И тут я поняла — я никогда не была для него на первом месте.
Годами я наблюдала, как мои подруги влюбляются, обручаются, начинают жизнь с мужчинами, которые их обожают.
А я? Я была третьей лишней. Той, кто делает снимки для парочек, кто становится объектом шуток про «кошачью леди» — хотя у меня и кошки-то не было.
Так что, когда Патрик подошёл ко мне в баре два года назад, я подумала: наконец-то пришла моя очередь.
У него было природное обаяние. Когда он смотрел на меня, будто я — самый интересный человек в комнате, я влюбилась. По уши.
Два года я закрывала глаза на мелочи. На то, что он никогда по-настоящему ничего не предлагал — ни подарков, ни времени, ни усилий.
Что он всё ещё жил с мамой и даже не пытался это изменить. Что он уворачивался от любых разговоров о совместной жизни или браке.
— Мы ещё недостаточно хорошо друг друга знаем, — говорил он, не отрываясь от телефона.
Прошло два месяца — и он всё ещё не был уверен.
Я проглатывала обиду, убеждая себя, что любовь — это терпение, и обязательства придут со временем.
А потом случилось то, что всё изменило.
В прошлом месяце неожиданно умерла моя тётя. Она была старшей сестрой моей мамы и всегда помнила о моих днях рождениях, даже во взрослом возрасте присылала подарки.
Потеря её стала как потеря части дома.
А потом пришёл сюрприз.
У неё не было ни детей, ни супруга, и она оставила мне всё — квартиру с тремя комнатами, полностью оплаченной.
Это было горько-сладко. Я бы отдала всё, чтобы вернуть её. Но теперь квартира была моей. Больше никакой аренды. Никакой тревоги из-за роста цен. Квартира — моя.
Конечно, я рассказала Патрику.
И знаешь, что случилось дальше?
В тот же вечер он пришёл ко мне с цветами (впервые за всё время), бутылкой вина (дешёвой, но всё же) — и, главное, с кольцом.
Я открыла дверь — а он на коврике, с маленькой бархатной коробочкой.
— Дорогая, — широко улыбаясь, произнёс он, — я больше не могу ждать. Ты выйдешь за меня?
Я смотрела на него, не зная, что сказать.
Всего две недели назад я случайно упомянула обручение. Его ответ?
— Дорогая, кольца сейчас такие дорогие. Давай не будем торопиться.
А теперь он был готов?
Я сдержала слезу, натянув на лицо самую радостную из возможных улыбок.
— Патрик… Я… не знаю, что сказать.
— Скажи “да”, — настаивал он, глаза сияли. — Мы уже два года вместе, любимая. Пора. Построим будущее вместе.
Построим. Конечно. Потому что теперь у меня есть что вложить.
Я должна была кинуть ему кольцо в лицо. Должна была сказать всё прямо. Но вместо этого?
Я изобразила самую преувеличенно счастливую улыбку на свете.
Такую, чтобы никто не сомневался — я самая счастливая женщина на свете.
— Да! Я выйду за тебя! — сказала я, с трудом выдавливая слова.
Патрик с облегчением вздохнул, надел дешевенькое кольцо на мой палец, будто только что выиграл джекпот. Что, вероятно, так и было в его голове.
Он обнял меня, слишком крепко.
— Ты не пожалеешь, малышка, — прошептал он в мои волосы. — Мы будем так счастливы.
Я сдержала смех и, отстранившись, подняла кольцо перед нами.
— Но… — начала я.
Его лицо напряглось.
— Но…?
Я склонила голову, сделав максимально милое, но серьёзное лицо:
— У меня есть одно условие.
Он расслабился.
— О, милая, что угодно. Мы справимся.
Я глубоко вдохнула, прежде чем бросить бомбу:
— С этого момента ты должен соблюдать одно правило. — Я сделала паузу. — Никогда не входи в квартиру раньше меня. Никогда. Без исключений.
Улыбка на его лице исчезла.
Он нахмурился:
— Эм… что? — нервно усмехнулся он, будто я сказала ему отказаться от видеоигр. — Почему?
— Это личное, — спокойно ответила я. — Если мы собираемся пожениться, ты должен это уважать.
Патрик колебался, открывая и закрывая рот, будто подбирал нужный аргумент. Но потом, уверенный, что уже получил главный приз — бесплатную жизнь, — ухмыльнулся и кивнул:
— Конечно, дорогая. Как скажешь.
В последующие недели Патрик стал идеальным женихом.
Он стал называть меня «моя королева» — что смешно, ведь раньше я была просто «девчонка» или «малышка» на автомате.
Он впервые приготовил ужин. Ну, если считать варку пасты и соус из банки «готовкой».
Я благодарила его, как будто он — шеф-повар с мишленовскими звёздами.
Он начал говорить о нашем будущем в квартире.
— Дорогая, я думаю, нам нужен огромный телевизор в гостиную.
Или:
— Я видел игровое кресло по скидке. Оно отлично подойдёт в наш кабинет.
Он становился слишком самоуверенным. Слишком расслабленным. Но я не обманывалась. Под этой улыбкой я знала — он ждёт.
Ждёт момента, когда квартира станет официально моей.
И вот он настал.
Квартира уже была оформлена на меня. Но я не сразу сказала Патрику. Однажды я пришла домой раньше, решив сделать ему сюрприз.
И угадай, что я увидела?
Патрик. Внутри квартиры. Со своей мамой. Они меряли гостиную.
Я замерла в дверях, сжав сумку в руках.
Его мама — которая всегда игнорировала наше отношение, будто меня не существовало — теперь с вдохновением махала руками:
— Я думаю, лёгкие шторы прекрасно осветят комнату, — мечтательно сказала она.
Патрик, застывший с рулеткой в руках, повернулся:
— О! Дорогая! Ты рано! — пробормотал он, уронив рулетку, будто она обожгла его.
Я положила сумку на стол, скрестила руки и приподняла бровь.
— Вижу, ты нарушил моё правило, — холодно произнесла я.
Молчание.
Патрик сглотнул:
— Дорогая, я…
Но прежде чем он успел придумать отговорку, его мама — как всегда самоуверенная — махнула рукой:
— Ну, милая, раз Патрик твой жених, это теперь и его дом!
И вот тогда я не сдержалась — рассмеялась им в лицо.
Патрик вздрогнул, а губы его мамы сжались в недовольную линию. Напряжение в комнате стало ощутимым.
— Вы правда думали, что мы по-настоящему поженимся? — спросила я, покачивая головой, будто стирая слёзы. — Какая прелесть.
Глаза Патрика расширились от ужаса:
— Ч-что? Дорогая, я же…
— Нет, нет, — перебила я, подняв руку. — Позволь объяснить: я знала, зачем ты сделал предложение. Ты никогда не хотел меня — ты хотел квартиру.
Его мама побледнела, как будто я её ударила:
— Как ты смеешь обвинять моего сына…
— Нет, как ты смеешь пытаться переехать в мою квартиру, пока я была на работе! — резко ответила я.
Патрик вспотел, поднял руки:
— Дорогая, пожалуйста, я просто…
— Стоп. Просто замолчи.
Он пытался сохранять лицо, но оно трескалось по швам.
Но я не остановилась:
— Давай разберёмся, Патрик. Ты не был готов к помолвке два года.
Но как только я унаследовала полностью оплаченную квартиру — сразу на одно колено?
Он моргнул, ища оправдание:
— Это не так! Я просто понял, как сильно тебя люблю, милая!
Я громко рассмеялась:
— Правда? А когда ты это понял? До или после того, как ты с мамой решили, где будет её мебель?
Его мама, будто королева, выступила вперёд:
— Мадам, вы неблагодарны.
Мой сын предложил вам свою фамилию, а вы…
Я кивнула, с самой сладкой улыбкой:
— Золотой ребёнок? Забавно. Потому что, насколько я помню, это я владею квартирой. А ваш сын даже аренду не платит.
Молчание. Потом Патрик взорвался:
— ЧЕРТ ВОЗЬМИ! Ты хочешь правду? Да! Я не делал предложение раньше, потому что ты не та женщина, за которую дерутся мужчины!
О да.
И он не остановился.
— Ты должна быть благодарна, что такой, как я, дал тебе шанс! У тебя не было надежды на что-то лучшее, Жанна!
Я глубоко вдохнула:
— Ты прав, Патрик. Может, я и не найду лучше.
Он просиял, думая, что я сдаюсь. Его мама тоже расслабилась.
И тут я достала из сумки бумаги и положила их на стол.
— К счастью для меня, — с самой спокойной улыбкой произнесла я, — мне это уже не нужно.
— Я ПРОДАЛА КВАРТИРУ.
Патрик застыл:
— ЧТО?!?
Он кинулся к бумагам, будто мог всё отменить.
— Ты… ты врёшь, — прошептал он.
Я пожала плечами:
— Позвони агенту. Спроси сам.
Он отступил, оглянулся на маму, которая сжала ему плечо.
— Мамочка, что нам делать?!
И это был последний гвоздь в крышку гроба.
Я взяла сумку, пошла к двери, обернулась:
— Ты прав, Патрик. Я не найду лучше.
Широчайшая, искренняя, торжествующая улыбка.
— Потому что я уже нашла.
Я показала на дверь:
— А теперь — вон из дома.
Квартира продалась быстрее, чем я ожидала. Через неделю документы были оформлены, деньги поступили, и я уехала.
Переехала в другой город, сняла уютную квартирку и начала всё заново. Без пиявок.
Без манипуляторов. Только я и жизнь, которую я заслуживаю.
Патрик, конечно, взбесился.
Звонил без остановки, умолял «всё исправить», клялся, что не хотел меня ранить.
Заблокирован.
Мама оставила голосовое сообщение на три минуты, обозвав меня «бессердечной ведьмой», которая «разрушила будущее её сына».
Тоже заблокирована.
Позже общий знакомый сказал, что у Патрика нет накоплений, нет плана и — неудивительно — он снова живёт с мамой.
А я?
Я с бокалом вина на балконе в новой квартире. Счастливая как никогда.
Впервые в жизни — я не соглашалась на меньшее.
А ты? Есть своя история или мысли о том, как найти счастье на своих условиях? Поделись в комментариях.
