— Что значит я должна отдавать часть зарплаты твоей маме? — Жанна замерла с вилкой в руке, не донеся ее до рта. — Ты серьезно?
Дима продолжал невозмутимо ужинать, словно не заметил ее удивления.
— А что такого? Моя мать уволилась, теперь ты будешь ее обеспечивать. Я плачу ипотеку, так что все логично.
Жанна медленно положила вилку на край тарелки. Ужин, который она готовила два часа после работы, внезапно потерял всякий вкус.
— Подожди, — она попыталась собраться с мыслями. — Юлия Михайловна здоровая женщина, ей всего пятьдесят восемь. Почему она вдруг уволилась? Что случилось?
— Не знаю точно, — Дима пожал плечами. — Сказала, что устала и хочет отдохнуть. Имеет право, между прочим.
— Отдохнуть? — Жанна почувствовала, как щеки начинают гореть. — За наш счет?
В кухню вбежала шестилетняя Соня, их дочь.
— Мама, папа, вы поели? Можно мультики? — девочка переводила взгляд с одного родителя на другого, не понимая повисшего напряжения.
— Иди, солнышко, — Жанна попыталась улыбнуться. — Только немного, скоро спать.
Когда дочь убежала в комнату, Жанна повернулась к мужу.
— Дима, наш бюджет и так трещит по швам. Мы выплачиваем ипотеку, у Сони занятия английским и танцами. На каникулах хотели поехать на море. Откуда я возьму деньги для твоей мамы?
— Можно подрабатывать, — Дима раздраженно отодвинул тарелку. — Давать дополнительные уроки после школы.
— У меня и так нет времени на собственную дочь! — голос Жанны дрогнул. — А ты предлагаешь еще больше работать, чтобы твоя мама могла «отдыхать»?
Дима резко встал, гремя стулом.
— Слушай, это моя мать. Она воспитала меня одна, работала на двух работах, чтобы я мог учиться. Теперь моя очередь помогать ей.
— Наша очередь, ты хочешь сказать, — горько поправила Жанна. — Только почему-то без моего согласия.
Дима отвернулся к окну.
— Я уже пообещал ей. Восемь тысяч в месяц.
Жанна почувствовала, как воздух вокруг становится плотным, словно перед грозой.
— Ты… что? Пообещал деньги из моей зарплаты, даже не обсудив это со мной?
— А что такого? Мы же семья, — в голосе Димы звучал вызов. — Я думал, ты поймешь.
Жанна встала и начала молча собирать посуду. Внутри все кипело, но она не хотела, чтобы дочь услышала их ссору.
— Именно потому, что мы семья, такие решения принимаются вместе, — наконец произнесла она тихо. — Вместе, Дима. Не тобой единолично.
Он махнул рукой.
— Ой, начинается… Я пойду телевизор посмотрю.
Оставшись одна на кухне, Жанна прислонилась к холодильнику и закрыла глаза. За семь лет брака они с Димой научились находить компромиссы, но тема его матери всегда была сложной. Юлия Михайловна, бывший бухгалтер в строительной компании, никогда особо не скрывала прохладного отношения к невестке. Но раньше Дима хотя бы пытался быть дипломатом между ними…
На следующий день в учительской царило обычное оживление. Жанна проверяла тетради, машинально кивая коллегам.
— О, Жанна Андреевна, а к нам новый завуч пришел, — сказала Татьяна, учительница русского языка. — Валентина Петровна, уже инспектирует кабинеты.
Жанна лишь рассеянно кивнула, мысли ее все еще занимал вчерашний разговор с мужем. Они так и не пришли к согласию: Дима спал на диване, а она лежала без сна, злясь и обдумывая ситуацию.
— Жанна Андреевна? — раздался незнакомый голос.
Она подняла взгляд. Перед ней стояла элегантная женщина лет сорока пяти в строгом костюме.
— Я Валентина Петровна, новый завуч. Можно взглянуть на ваше календарно-тематическое планирование?
Что-то в тоне новой коллеги заставило Жанну внутренне подобраться. Она достала папку с документами.
— Конечно, вот, пожалуйста.
Валентина Петровна бегло просмотрела бумаги, поджав губы.
— Хм, странно оформлено. В нашей предыдущей школе мы делали по-другому. Придется переделать.
— Но это стандартная форма, которую утвердили в начале года, — возразила Жанна.
— Теперь будем делать по-новому, — отрезала завуч. — И еще, я проверила журнал вашего класса. Слишком много высоких оценок, это вызывает вопросы. Проведу проверочные работы на следующей неделе.
Когда Валентина Петровна ушла, Татьяна присвистнула.
— Ого! С чего такая придирчивость? Обычно новички в коллективе стараются наладить отношения, а не конфликтовать.
Жанна покачала головой.
— Не имею понятия. Первый раз ее вижу.
День становился все хуже. На третьем уроке Жанну вызвали к директору, где Валентина Петровна при нем раскритиковала ее методику преподавания. После уроков пришлось задержаться, чтобы переделать планирование. Домой Жанна вернулась измученная, с головной болью.
И обнаружила в квартире Юлию Михайловну.
— А, Жанночка! — воскликнула свекровь, выглядывая из кухни. — А мы тут с Сонечкой печенье готовим. Присоединяйся!
Соня радостно выбежала из кухни, измазанная мукой с ног до головы.
— Мама, бабушка научила меня месить тесто!
Жанна выдавила улыбку.
— Здорово, солнышко. Беги умойся, а я поговорю с бабушкой.
Когда дочь убежала в ванную, Жанна вошла на кухню. Юлия Михайловна хозяйничала у плиты, словно у себя дома.
— Юлия Михайловна, не ожидала вас встретить.
— Дима дал мне ключи, — свекровь как ни в чем не бывало доставала противень из духовки. — Сказал, что теперь я могу приходить, когда захочу, помогать с Соней. Раз уж я теперь безработная.
Жанна почувствовала укол раздражения, но постаралась говорить спокойно.
— Я слышала, вы уволились. Что-то случилось?
Юлия Михайловна вздохнула с наигранной грустью.
— Ах, деточка, просто устала. В моем возрасте уже так тяжело каждый день ездить на работу. Да и начальство стало невыносимым, все требуют, требуют…
— Понимаю, — кивнула Жанна. — И что планируете делать дальше?
— Отдыхать! — свекровь улыбнулась. — Я столько лет работала без отпуска, имею право. Дима сказал, вы поможете мне материально, пока я не решу, чем заняться.
Жанна почувствовала, как внутри все сжимается.
— Вообще-то, мы еще не решили этот вопрос…
— Как не решили? — Юлия Михайловна картинно всплеснула руками. — Дима обещал! Ты что, против?
В этот момент хлопнула входная дверь. Вернулся Дима.
— О, мама, ты уже здесь! — он радостно обнял мать, словно не видел ее много лет.
— Дима, можно тебя на минутку? — Жанна кивнула в сторону спальни.
Когда они остались наедине, она тихо сказала:
— Ты дал маме ключи от нашей квартиры, даже не спросив меня? И уже сказал ей, что мы будем ее содержать?
— Не драматизируй, — Дима снял галстук. — Маме нужна поддержка в трудный период. А ты ведешь себя так, будто я прошу тебя отдать все до копейки.
Жанна глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться.
— Дело не в деньгах. Вернее, не только в них. Дело в том, что ты принимаешь решения за нас обоих. Решения, которые меняют нашу жизнь.
— Она моя мать, Жанна.
— А я твоя жена! Или это имеет меньшее значение?
За стеной раздался звонкий смех Сони и голос свекрови. Жанна понизила голос:
— Послушай, давай просто поговорим нормально. Почему Юлия Михайловна вдруг уволилась? Ей только пятьдесят восемь, она могла бы работать еще несколько лет. И почему именно сейчас, когда мы выплачиваем ипотеку?
Дима отмахнулся.
— Хватит искать какой-то тайный смысл! Мама устала от работы, всё.
— Хорошо, но почему я должна отдавать часть своей зарплаты? Почему не мы вместе?
— Я же говорю, я плачу ипотеку. Это почти вся моя зарплата.
— Не вся, Дима. И мы договаривались делить расходы пропорционально доходам, а не по категориям.
Дима раздраженно мотнул головой.
— У нас что, счетоводство? Ты считаешь каждую копейку?
— Я пытаюсь понять, почему вдруг правила изменились, и теперь я должна содержать твою маму, — Жанна чувствовала, что ее голос дрожит.
— Потому что так надо! — повысил голос Дима. — Точка!
Он вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Жанна осталась стоять, сжимая кулаки. В голове крутился вопрос: что происходит с ее семьей?
На следующий день ситуация в школе стала еще напряженнее. Валентина Петровна придиралась к каждому шагу Жанны: вызвала на ковер из-за якобы неправильно заполненного журнала, раскритиковала методическую разработку открытого урока, даже сделала замечание по поводу внешнего вида.
— Жанна Андреевна, в нашей школе не принято носить такие яркие цвета, — заявила завуч, рассматривая бирюзовую блузку учительницы. — Это отвлекает детей от учебного процесса.
Жанна только молча кивнула, слишком измотанная, чтобы спорить.
В учительской она столкнулась с Еленой Сергеевной, учителем истории, которая уже двадцать лет работала в школе.
— Не принимай близко к сердцу, — тихо сказала пожилая учительница. — Валентина всегда выбирает «жертву». В прошлой школе тоже, наслышана о ее методах.
— Но почему именно я? — устало спросила Жанна.
Елена Сергеевна пожала плечами.
— Кто знает? Может, просто попала под горячую руку.
После уроков, собирая вещи, Жанна услышала разговор за дверью учительской.
— …конечно, я присмотрю за ней, Юля, не беспокойся, — говорила Валентина Петровна. — Давние подруги должны помогать друг другу. Если твоя невестка будет слишком загружена работой, ей будет не до споров о финансах.
Жанна замерла. Юля? Невестка? Это не могло быть совпадением.
— Спасибо, Валя, — раздался до боли знакомый голос свекрови. — Мне просто нужно время, чтобы все уладить с Петей. А пока пусть эта выскочка раскошелится. Семь лет живут с Димой, а толком не помогли матери ни разу!
Жанна почувствовала, как кровь приливает к лицу. Она тихо отступила вглубь учительской, боясь, что ее обнаружат. Валентина Петровна и Юлия Михайловна? Подруги? И весь этот прессинг на работе — часть какого-то плана?
Когда голоса стихли, Жанна на негнущихся ногах вышла из школы. В голове не укладывалось: свекровь намеренно подстроила травлю на работе, чтобы она не сопротивлялась финансовым требованиям. Но что за дела с каким-то Петей? И что значит «уладить»?
В задумчивости она не заметила, как дошла до своего подъезда. У входа столкнулась с соседкой, Анной Васильевной.
— Жанночка, добрый день! — приветливо улыбнулась пожилая женщина. — Как дела, как Сонечка?
— Все хорошо, Анна Васильевна, — автоматически ответила Жанна.
— А твоя свекровь к вам переезжать собралась, да? — внезапно спросила соседка.
Жанна вздрогнула.
— Что? Нет, с чего вы взяли?
— Да я видела ее вчера с каким-то мужчиной, документы рассматривали, про вашу квартиру разговаривали. Я думала, может, комнату ей готовите…
— Какие документы? — почувствовала холодок Жанна.
— Ну, планы квартир вроде, не разглядела хорошо… А мужчина такой солидный, в костюме, с папкой…
Поблагодарив соседку, Жанна поднялась в квартиру. Соня была у подруги на дне рождения, Дима еще не вернулся с работы. Она села на кухне, пытаясь собрать мысли в кучу.
Юлия Михайловна с риелтором? Разговоры о квартире? Подруга-завуч, которая специально создает проблемы на работе? И какой-то загадочный Петя…
Звук поворачивающегося в замке ключа вывел ее из раздумий. Дима вернулся с работы раньше обычного.
— Привет, — он выглядел уставшим и каким-то виноватым. — Соня где?
— У Маши на дне рождения, я заберу через час, — ответила Жанна, внимательно глядя на мужа. — Дима, нам надо поговорить.
Он вздохнул и сел напротив.
— Если опять про маму, то я не хочу…
— Твоя мама дружит с нашим новым завучем, — перебила Жанна. — И они вместе сговорились усложнить мне жизнь на работе, чтобы я не сопротивлялась ее финансовым требованиям. Я слышала их разговор сегодня в школе.
Дима нахмурился.
— Бред какой-то. С чего ты взяла?
— Я слышала их разговор своими ушами! — воскликнула Жанна. — Твоя мать называла меня «выскочкой» и говорила про какого-то Петю, с которым ей нужно что-то уладить. А соседка видела ее с риелтором, они обсуждали планы нашей квартиры!
— Да ты просто ненавидишь мою мать! — вскочил Дима. — Придумываешь всякие заговоры, лишь бы не помогать ей!
— Дима, опомнись! Зачем мне это придумывать? — Жанна тоже встала. — Что вообще происходит? Почему ты так слепо веришь ей и не доверяешь мне? Мы семь лет вместе, неужели ты думаешь, что я стала бы выдумывать такое?
Дима отвернулся к окну, плечи его напряглись.
— Я не знаю, что думать… Мама говорит одно, ты — другое…
— А ты сам что думаешь? — тихо спросила Жанна. — Тебе не кажется странным, что твоя мать внезапно уволилась и требует денег? Что она вдруг получила ключи от нашей квартиры и приходит, когда захочет? Что на меня внезапно началась травля на работе, которую устроила ее подруга?
Дима молчал, и это молчание пугало Жанну больше, чем его гнев.
— Послушай, — она подошла ближе, — я не против помогать твоей маме, если ей действительно нужна помощь. Но здесь что-то не так. Давай разберемся вместе.
Он повернулся, и Жанна увидела в его глазах смятение.
— Мама сказала, что ее сократили. Что компенсацию не выплатили, обманули… Что ей пришлось уйти…
— А почему она сразу не сказала правду? Почему говорила, что уволилась сама, потому что «устала»?
Дима провел рукой по лицу.
— Не знаю… Может, ей стыдно? Она всегда была гордой.
— Дима, — Жанна осторожно взяла его за руку, — кто такой Петя?
Он удивленно поднял брови.
— Какой еще Петя?
— Твоя мама говорила, что ей нужно «уладить что-то с Петей».
Дима покачал головой.
— Понятия не имею. Может, какой-то коллега с работы.
— А почему ее видели с риелтором возле нашего дома?
— Откуда я знаю? — раздраженно бросил Дима. — Может, Анна Васильевна что-то перепутала, она же вечно в окно смотрит и всех обсуждает.
Жанна вздохнула. Пробиться через стену недоверия было невозможно.
— Ладно, пойду за Соней, — сказала она устало. — Но, Дима, я прошу тебя: давай разберемся во всем этом. Вместе. Ради нашей семьи.
Он молча кивнул, не глядя ей в глаза.
Забирая дочь от подруги, Жанна случайно увидела в телефоне уведомление о новом сообщении от Димы. Он отправил его не ей, а, судя по всему, случайно в рабочий чат.
«С., задержусь сегодня до 21:00. Нужны деньги, возьму дополнительную смену. Д.»
Жанна нахмурилась. Дима брал дополнительные смены? И скрывал это от нее? Он действительно так отчаянно нуждался в деньгах для матери? Или тут что-то еще?
Последующие дни превратились в холодную войну. Дима уходил рано, возвращался поздно. Жанна была загружена работой — Валентина Петровна словно поставила цель выжить ее из школы. А Юлия Михайловна продолжала появляться в их квартире, словно демонстрируя свои права.
В пятницу, забирая Соню из школы, Жанна встретила мужа Елены Сергеевны, Павла Ивановича. Он работал в том же строительном тресте, где раньше трудилась Юлия Михайловна.
— А, Жанна Андреевна! — приветливо помахал он. — Как поживаете? Елена говорит, вам достается от новой начальницы.
— Бывает, — вымученно улыбнулась Жанна. — А вы как? Как работа?
— Да всё суета, — махнул рукой Павел Иванович. — Полтреста уволили, реорганизация. Вашу тещу тоже зацепило, слышал.
— Свекровь, — машинально поправила Жанна. — А что, многих сократили?
— Ну как многих… Человек пятнадцать. Но всем выплатили компенсации приличные, по три оклада. Юлии Михайловне, как ветерану компании, даже больше положили, пять окладов вроде. Так что обижаться грех.
Жанна почувствовала, как внутри все переворачивается.
— Пять окладов? Вы уверены?
— Ну да, — пожал плечами Павел Иванович. — Я же в бухгалтерии, сам ведомости видел. Хорошие деньги, на первое время хватит, пока новую работу найдет.
Вернувшись домой, Жанна обнаружила Юлию Михайловну на кухне. Свекровь что-то готовила, напевая себе под нос.
— О, Жанночка, Сонечка! — радостно воскликнула она. — А я вам ужин приготовила. Соня, иди мой руки, котлетки стынут.
Когда девочка убежала в ванную, Жанна прямо спросила:
— Юлия Михайловна, зачем вы лжете?
Свекровь замерла с ложкой в руке.
— О чем ты?
— О том, что вас не уволили, а сократили. О том, что вы получили компенсацию в размере пяти окладов. О том, что вы натравили на меня свою подругу Валентину Петровну. И о том, что вы зачем-то обсуждали планы нашей квартиры с риелтором.
Лицо Юлии Михайловны изменилось, словно маска приветливости спала.
— Ну и что? — холодно произнесла она. — Что с того, что меня сократили? Это не меняет факта, что я осталась без работы. А компенсация — это мои деньги, я их заслужила.
— Но зачем обманывать Диму? Зачем говорить, что вам нечем платить за квартиру?
— Потому что этих денег надолго не хватит! — повысила голос Юлия Михайловна. — Мне нужна стабильность!
— Какая стабильность? — не выдержала Жанна. — Вы здоровая женщина, можете найти новую работу! А вместо этого пытаетесь сесть на шею собственному сыну и его семье? Манипулируете им, обманываете?
— Не смей разговаривать со мной в таком тоне! — вспыхнула свекровь. — Ты никто! Временное явление! А я его мать!
В этот момент входная дверь хлопнула. На пороге кухни появился Дима.
— Что здесь происходит? — он переводил взгляд с матери на жену. — Почему вы кричите?
— Дима, твоя жена оскорбляет меня! — мгновенно сменила тон Юлия Михайловна, делая несчастное лицо. — Говорит, что я лгунья, что не должна приходить к вам…
— Дима, твоя мать получила компенсацию при сокращении в размере пяти окладов! — перебила Жанна. — Мне сказал муж Елены Сергеевны, он работает в бухгалтерии того же треста. Твоя мать обманывает тебя!
— Это неправда! — воскликнула Юлия Михайловна. — Димочка, не верь ей! Она просто не хочет помогать мне, твоей родной матери!
Дима стоял, оглушенный потоком взаимных обвинений.
— Тихо! — наконец крикнул он. — Все, хватит!
Он повернулся к матери:
— Мама, это правда? Ты получила компенсацию?
Юлия Михайловна запнулась на мгновение.
— Копейки, сынок! Этого даже на пару месяцев не хватит! — она попыталась взять сына за руку, но он отстранился.
— Сколько, мама? — в голосе Димы звучал металл. — Конкретную сумму скажи.
— Ну… три оклада, — неохотно призналась Юлия Михайловна.
— Пять, — твердо сказала Жанна. — Павел Иванович сам видел ведомости.
Дима глубоко вздохнул.
— Мама, я хочу знать правду. Всю правду.
В прихожей раздался звонкий голос Сони:
— Папа! Ты вернулся!
— Милая, поиграй пока в своей комнате, хорошо? — Дима попытался улыбнуться дочери. — Взрослым нужно поговорить.
Когда Соня ушла, он повернулся к матери:
— Я жду.
Юлия Михайловна опустилась на стул, поняв, что деваться некуда.
— Хорошо, — сдалась она. — Да, пять окладов. Но ты не понимаешь, сынок! Мне эти деньги нужны для другого.
— Для чего? — спросил Дима. — И кто такой Петя, о котором ты говорила?
Свекровь метнула злобный взгляд на Жанну.
— Шпионишь за мной?
— Отвечай, мама, — настаивал Дима.
Юлия Михайловна внезапно выпрямилась, словно приняв решение.
— Петр Николаевич — мой друг. Очень близкий друг. Мы познакомились на курсах компьютерной грамотности полгода назад. Он… он предложил мне переехать к нему. У него дом в пригороде.
— И ты поэтому уволилась? — недоверчиво спросил Дима. — Чтобы переехать к какому-то мужчине?
— Он не какой-то! — возмутилась Юлия Михайловна. — Петр Николаевич — достойный человек, бывший инженер. У нас серьезные отношения.
— А нам ты зачем лгала? — вмешалась Жанна. — Зачем требовала денег?
Свекровь сникла.
— Я продаю свою квартиру. Деньги нужны для ремонта в доме Петра, там все старое… И компенсация тоже пойдет туда.
— Но причем тут мы? — недоумевал Дима. — Почему ты не сказала правду?
— Потому что… — Юлия Михайловна замялась. — Потому что я не уверена, что у нас с Петром все получится. Мне нужен запасной вариант.
— Запасной вариант? — переспросил Дима.
— Комната в вашей квартире, — прямо сказала свекровь. — Если с Петром не сложится, мне нужно будет где-то жить. Своей квартиры уже не будет, а снимать дорого…
Жанна и Дима переглянулись.
— Так вот зачем ты приходила с риелтором? — медленно произнес Дима. — Узнавала, можно ли разменять нашу квартиру на трехкомнатную с доплатой от продажи твоей?
— Это был запасной план, — оправдывалась Юлия Михайловна. — На всякий случай.
— А Валентина Петровна? — спросила Жанна. — Зачем ты натравила ее на меня?
Свекровь поджала губы.
— Валя моя давняя подруга. Я просто попросила ее… немного усложнить тебе жизнь, чтобы ты была сговорчивее. Чтобы не спорила о деньгах и о моем возможном переезде…
Дима покачал головой, не веря своим ушам.
— Мама, ты это серьезно? Ты специально устроила травлю моей жене на работе? И заставила меня брать дополнительные смены, чтобы я отдавал тебе деньги, которые тебе даже не нужны?
— Димочка, ты не понимаешь…
— Нет, это ты не понимаешь! — впервые за все годы Дима повысил голос на мать. — Ты врала мне, манипулировала мной, заставила меня усомниться в собственной жене! И все это ради какого-то запасного плана?
Юлия Михайловна заплакала.
— Я просто боюсь остаться одна! Без жилья, без поддержки!
В комнате повисла тяжелая тишина.
— Уходи, — наконец сказал Дима. — Пожалуйста, уходи. Нам надо все обдумать.
Когда за свекровью закрылась дверь, Дима обессиленно опустился на стул.
— Жанна, я не знаю, что сказать… Прости меня. Я был таким идиотом.
Жанна села рядом.
— Ты не идиот. Ты любишь свою мать и доверяешь ей. Это нормально.
— Но я не доверял тебе, — горько произнес Дима. — Своей жене, матери моего ребенка.
Жанна взяла его за руку.
— Дима, послушай. Твоя мать запуталась. Она правда боится остаться одна в старости. Это страх многих пожилых людей.
— Но это не оправдывает ее ложь и манипуляции, — покачал головой Дима.
— Конечно нет, — согласилась Жанна. — Но мы можем помочь ей… по-настоящему. Не деньгами, а поддержкой.
Через неделю в их квартире собрались за столом Жанна, Дима, Юлия Михайловна и полноватый седой мужчина с добрыми глазами — Петр Николаевич.
— Я хотел бы еще раз принести извинения, — сказал он, глядя на Жанну и Диму. — Я не знал, что Юля… немного приукрасила ситуацию.
— Не немного, а сильно, — поправила Юлия Михайловна, выглядевшая смущенной. — Мне очень стыдно за все, что я наговорила и сделала.
После долгого разговора с сыном и невесткой она наконец признала свою вину. Валентина Петровна также была вынуждена извиниться перед Жанной, когда вся история вскрылась.
— Мы все придем в гости, когда вы обустроитесь, — пообещала Жанна, глядя на Петра Николаевича и свекровь. — И если что-то пойдет не так… мы будем рядом.
— Но комнату мы тебе не выделим, — твердо добавил Дима, глядя на мать. — Поэтому постарайся, чтобы у вас все сложилось.
Юлия Михайловна кивнула.
— Я поняла, Дима. Больше никаких махинаций.
Когда гости ушли, Жанна и Дима остались на кухне вдвоем.
— Думаешь, у них получится? — спросила Жанна.
— Не знаю, — честно ответил Дима. — Но это их жизнь и их решения. Нам же надо позаботиться о нашей семье.
Он придвинулся ближе и взял Жанну за руку.
— Прости меня. Я был неправ, когда не слушал тебя. Когда ставил маму выше тебя.
— А я поняла, что даже когда сердишься на близких, нужно пытаться понять их мотивы, — ответила Жанна. — Твоя мама просто боялась.
— И из-за этого страха чуть не разрушила нашу семью, — горько добавил Дима.
— Но не разрушила, — Жанна сжала его руку. — Наоборот, мы стали сильнее.
В дверь заглянула Соня, наблюдавшая за родителями.
— Папа, мама, вы больше не будете ругаться?
Дима подхватил дочь на руки.
— Нет, принцесса. Мы больше не будем.
— А бабушка будет жить в красивом доме с дедушкой Петей?
Жанна улыбнулась.
— Да, солнышко. И мы будем ездить к ним в гости.
— И никто больше не будет говорить, что кого-то надо обеспечивать? — серьезно спросила девочка.
Дима и Жанна переглянулись, удивленные наблюдательностью дочери.
— Никто, — твердо сказал Дима. — Потому что в настоящей семье все поддерживают друг друга. Не деньгами, а заботой и любовью.
Он обнял Жанну и дочь, впервые за долгие дни чувствуя, что тяжесть наконец ушла с его плеч. Впереди их ждало много разговоров и восстановление доверия, но самое важное они уже сохранили — их семью.
А Юлия Михайловна… что ж, им предстояло заново выстраивать отношения, но теперь уже на основе честности, а не манипуляций. И первый шаг к этому они уже сделали.
Через полгода Жанна, Дима и Соня приехали на новоселье к Юлии Михайловне и Петру Николаевичу. Небольшой, но уютный дом в пригороде был полон света и тепла.
— Как тебе моя новая жизнь? — спросила Юлия Михайловна, когда они с Жанной остались наедине на кухне.
— Тебе идет, — искренне ответила Жанна. — Ты выглядишь счастливой.
— Я была глупой, — вздохнула свекровь. — Могла потерять сына и внучку из-за своего страха и гордости.
— Главное, что все наладилось, — Жанна улыбнулась. — И знаешь, что я поняла? Иногда люди причиняют боль не от злости, а от страха.
Юлия Михайловна кивнула, вытирая внезапно набежавшую слезу.
— Спасибо, что не оттолкнули меня. Вы могли…
— Но не стали, — закончила Жанна. — Потому что, несмотря ни на что, мы семья.
Они посмотрели в окно, где Дима с Соней и Петром Николаевичем сажали яблоню. Новый этап жизни для всех них только начинался.
Два месяца спустя Жанна проснулась от запаха свежего кофе. Дима стоял в дверях спальни с подносом в руках.
— С годовщиной, — улыбнулся он, ставя поднос на тумбочку.
Жанна сонно потянулась.
— Сколько времени?
— Семь утра. Соня еще спит, — он присел на край кровати. — У нас есть час, прежде чем начнется обычная утренняя суматоха.
Жанна улыбнулась, вспоминая, как еще недавно такие моменты казались невозможными. После всей истории с Юлией Михайловной им понадобилось время, чтобы восстановить доверие. Были и тяжелые разговоры, и моменты отчуждения. Но постепенно, шаг за шагом, они возвращались друг к другу.
— О чем задумалась? — спросил Дима, заметив ее взгляд.
— О том, как все изменилось, — она взяла чашку кофе. — Помнишь, два месяца назад мы были на грани развода?
Дима помрачнел.
— Как я мог забыть? Я вел себя как последний…
— Тсс, — Жанна приложила палец к его губам. — Мы договорились не возвращаться к этому.
Он кивнул и взял ее за руку.
— Как у тебя на работе?
— Валентина Петровна держится на почтительном расстоянии, — усмехнулась Жанна. — После того как директор узнал о ее манипуляциях, она старается лишний раз не показываться мне на глаза.
— А мама звонила вчера, — сказал Дима. — Приглашает нас на выходные.
Жанна кивнула. Отношения с Юлией Михайловной постепенно налаживались. Свекровь искренне раскаялась в своих манипуляциях и теперь старалась наверстать упущенное, строя честные отношения с семьей сына.
— Как она там с Петром Николаевичем?
— Говорит, все хорошо, — Дима улыбнулся. — Никогда не видел ее такой… спокойной.
— Иногда человеку просто нужна поддержка и любовь, а не деньги и гарантии, — задумчиво произнесла Жанна.
— Я так и не спросил тебя, — вдруг сказал Дима. — Ты простила меня? По-настоящему?
Жанна внимательно посмотрела на мужа. За эти месяцы она видела, как он старался: брал на себя больше обязанностей по дому, проводил время с дочерью, был внимателен к ее, Жанны, чувствам и потребностям.
— Да, — просто ответила она. — Я простила. И ты знаешь почему.
Дима кивнул. Он понимал. Потому что любовь — это не только радость, но и работа. Способность прощать, идти навстречу, признавать ошибки.
В дверь заглянула сонная Соня.
— Мама, папа, вы не спите?
— Иди к нам, соня-засоня, — Дима протянул руки, и дочь забралась к ним на кровать.
— А бабушка и дедушка Петя сегодня приедут? — спросила девочка, устраиваясь между родителями.
— Нет, милая, в эти выходные мы поедем к ним сами, — ответила Жанна. — Бабушка обещала научить тебя печь шарлотку.
— Ура! — воскликнула Соня. — А дедушка Петя покажет свою коллекцию машинок?
— Обязательно, — кивнул Дима, с теплотой глядя на дочь.
Он поймал взгляд Жанны поверх головы ребенка, и они молча улыбнулись друг другу. Это было то, о чем они оба мечтали — простое семейное счастье, без интриг, манипуляций и недомолвок.
Телефон Димы звякнул. Он взглянул на экран и удивленно поднял брови.
— Мама прислала фотографию, — он показал телефон Жанне. — Они с Петром Николаевичем подали заявление в ЗАГС.
Жанна улыбнулась.
— Видишь? У всех бывает второй шанс.
— И третий, и четвертый, — добавил Дима, обнимая жену и дочь. — Главное — не упустить.
За окном занимался новый день. День, который они встречали вместе — как семья, прошедшая через испытания и ставшая только крепче.
