Блики света играли на мраморной плитке торгового центра, отражаясь в витринах бутиков и создавая иллюзию праздника. Воскресный день наполнил огромное пространство гулом голосов и шумом шагов. В этом людском потоке она двигалась особенно легко — словно вода, обтекающая камни, легко и непринужденно находя свой путь между спешащими покупателями.
Её каблуки выстукивали уверенный ритм по мраморному полу. Стройная фигура притягивала внимание. Волосы, собранные в высокую прическу, открывали шею и подчеркивали тонкие черты лица. Она чувствовала на себе взгляды мужчин, но не придавала им значения — это ощущение давно стало привычным, почти незаметным фоном повседневности.
Ей нужно было купить подарок для коллеги, и она внимательно разглядывала витрины, размышляя, что могло бы понравиться человеку, с которым рядом она провела последние три месяца, работая над сложным делом. Маленькая победа, которую нужно было отметить — очередной шаг вверх по бесконечной лестнице карьеры, на которую она вернулась так неожиданно и решительно.
Она уже почти определилась с выбором, когда почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Не того рода взгляд, каким мужчины обычно провожают привлекательную женщину — в нём было что-то иное, более глубокое и личное. Повернув голову, она увидела его.
Он стоял у колонны, прислонившись к ней плечом, словно нуждался в поддержке. Дорогое пальто было явно мало, как будто с чужого плеча. Галстук был повязан небрежно, а щеки покрывала недельная щетина. Осанка, некогда гордая и прямая, теперь выдавала усталость и какую-то внутреннюю надломленность. И все же он по-прежнему был… собой.
Она узнала его не сразу — между ними лежало время, изменившее их обоих гораздо сильнее, чем можно было представить. В его глазах мелькнуло что-то, что она не могла точно определить — удивление, узнавание, а затем… боль?
Несколько мгновений они смотрели друг на друга.
— Надя? — его голос дрогнул, став на октаву выше, как будто он и сам не верил в реальность происходящего.
Мир вокруг продолжал двигаться в своём неизменном ритме — люди спешили по своим делам, звучала приглушённая музыка, где-то неподалеку смеялись дети.
— Сергей, — произнесла она, и собственный голос показался ей странно спокойным. — Какая неожиданность.
Он сделал несколько шагов к ней, и она заметила, как изменилась его походка — уже не было в ней прежней лёгкости и самоуверенности.
— Неужели это ты?! — произнёс он с искренним изумлением, и на мгновение его глаза стали влажными. — Я… я едва узнал тебя.
В день, когда она решила уйти, небо над городом было тяжёлым и сумрачным. Надя собирала вещи методично, без суеты, словно выполняла давно запланированное действие. Внутри было пусто и гулко, как в заброшенном доме.
— Ты ведь понимаешь, что без меня пропадёшь? — Сергей стоял в дверях спальни, наблюдая за её сборами с выражением превосходства на лице. — Кому ты нужна? На что ты способна?
Она молчала, складывая в чемодан самое необходимое. За десять лет брака у неё накопилось удивительно мало по-настоящему личных вещей. Большая часть гардероба была выбрана, чтобы нравилось ему, или с одобрения свекрови, и теперь эти вещи казались чужими, принадлежащими кому-то другому — той женщине, которой она пыталась быть все эти годы.
— Тебе самой не смешно? Корова, которая решила стать независимой, — он усмехнулся, и в этой усмешке было столько презрения, что Надя почувствовала, как что-то внутри неё наконец с хрустальным звоном разбивается — последняя тонкая нить, связывавшая их.
— Знаешь, Серёжа, — она впервые за весь вечер посмотрела ему прямо в глаза, — ты прав. Я действительно стала коровой. Но разница между нами в том, что я могу похудеть, а вот ты… — она на мгновение запнулась, подбирая слова, — ты навсегда останешься таким.
Тогда он впервые посмотрел на неё с удивлением — словно не ожидал, что эта покорная, удобная женщина способна на собственное мнение, на поступок, на решение.
— Удачи, — бросил он в спину, когда она выходила из дома. — Не забудь позвонить, когда поймёшь, что натворила.
Она не обернулась. В тот момент Надя ещё не знала, что следующей их встречей станет случайное столкновение в торговом центре спустя долгие три года.
Вернуться в юридическую фирму, где она когда-то начинала свою карьеру, было непросто. Первые дни Надя ощущала себя инопланетянином, случайно оказавшимся среди людей — настолько чужим и неуместным казался офисный мир после годов домашнего заточения. Коллеги смотрели с любопытством и едва скрываемым сочувствием. Она слышала шепотки за спиной и понимала их смысл: «Это та самая, которая, помнишь, выиграла те дела, а потом бросила карьеру ради брака».
Ей дали стол в дальнем углу офиса и поручили рутинную бумажную работу. Каждое утро она просыпалась в крошечной квартире матери, готовила завтрак на двоих и ехала через весь город, чтобы провести день за монотонной подготовкой документов. Вечерами, вернувшись домой, она часами изучала последние судебные прецеденты, пытаясь наверстать упущенное за годы отсутствия в профессии.
Мать наблюдала за ней с беспокойством и плохо скрываемым «я же говорила». Она никогда не одобряла выбор дочери, считая Сергея человеком ненадёжным и поверхностным. Но сейчас она молчала, понимая, что Наде нужно время, чтобы собрать себя из осколков, в которые превратилась её жизнь.
— Ковальчук, зайди, — голос руководителя отдела прервал монотонный поток дней спустя два месяца после её возвращения. — Есть дело для тебя. Сразу скажу — непростое. Клиент проблемный, шансы минимальные, никто не хочет браться.
Она смотрела на лежащую перед ней папку с тонкой стопкой документов и чувствовала, как внутри разгорается что-то похожее на азарт — чувство, давно забытое, но такое знакомое.
— Что скажешь? Возьмёшься?
— Да, — ответила она, не задумываясь ни на секунду.
Следующие недели превратились в марафон. Она приходила в офис раньше всех и уходила последней. Засыпала над юридическими справочниками и просыпалась с новыми идеями. Мать молча ставила перед ней тарелку с ужином и убирала нетронутой. Коллеги качали головами, уверенные в её неизбежном провале.
Но произошло то, чего никто не ожидал — она выиграла. Нашла лазейку в законодательстве, сопоставила, казалось бы, несвязанные факты, выстроила аргументацию так, что даже судья был впечатлён. Клиент, немолодой бизнесмен, долго смотрел на неё после вынесения решения, а потом просто сказал:
— Спасибо. Вы вернули мне то, с чем я уже давно распрощался.
