— Я нашёл покупателя. На твою однушку.
Слова Дениса упали на кухонный стол, как выстрел. Лариса, кромсавшая сельдерей, медленно подняла голову. На лице мужа играла самодовольная ухмылка.
— Ты нашёл покупателя на мою квартиру? — переспросила она. — Не спросив меня?
— А что тебя спрашивать? Я мужчина, я решаю, — лениво пожал он плечами. — Это для общего блага. Деньги дают отличные. Вложим их в мой бизнес, через год удвоим. Купим дом, машину.
— Я не буду продавать квартиру, Денис, — спокойно ответила она. — Эта квартира — мой доход и моя подушка безопасности. Она досталась мне от бабушки. Тем более ради твоего «бизнеса», который уже третий по счёту.
Лицо мужа исказилось.
— Ты хочешь сказать, что не веришь в меня? Я стараюсь для семьи, а ты вставляешь мне палки в колёса?
— Я хочу сказать, что моя квартира не будет разменной монетой в твоих авантюрах.
— Я сказал, продам, значит, продам! — взревел он, нависая над ней. — Так что, милая, рот закрой и перепиши её на меня по-хорошему! Иначе пожалеешь!
Лариса смотрела на него долгим, холодным взглядом. А потом едва заметно кивнула.
— Хорошо. Я перепишу. Но не на тебя. А на мою мать. Завтра же.
Прямая атака провалилась. Денис понял, что нужно зайти с тыла. Через час в дверь позвонила мать Ларисы, Тамара Ивановна.
— Здравствуй, дочка. Денис позвонил. Сказал, у вас тут решается вопрос будущего.
Она вошла, и Денис тут же взял её под руку, разыгрывая роль непонятого гения и заботливого мужа.
— Спасибо, что приехали, Тамара Ивановна. Лариса совсем меня не слышит.
Мать и зять сели на диван, образовав союз. Лариса села в кресло напротив.
— Дочка, ну что ты как маленькая? — вкрадчиво начала мать. — Это же для вас, для семьи. Мужчине нужна поддержка. А ты упираешься из-за каких-то кирпичей. Денис ведь не на гулянки просит, он в семью вложить хочет.
Они действовали слаженно. Один давил амбициями, вторая — материнской заботой. Началась изматывающая психологическая осада. Каждый день они обсуждали, как потратят деньги от продажи её квартиры: новую машину, ремонт на даче, собаку. Лариса была исключена из этого будущего, ей отводилась лишь роль той, кто должен поставить подпись. Она перестала спорить и выбрала тактику молчания, которую они приняли за знак скорой капитуляции.
Через неделю, в субботу вечером, они решили, что пора нанести финальный удар.
— Ну что, Лариса, — начал Денис, — пора заканчивать это детское упрямство. Перепиши квартиру на меня по-хорошему!
В наступившей тишине Лариса спокойно положила вилку.
— Хорошо, — тихо сказала она. — Я всё сделала.
На лицах Дениса и Тамары Ивановны расцвели торжествующие улыбки.
— Вот и умница, дочка! — проворковала мать.
— Да, — продолжила Лариса тем же ровным голосом. — Я переписала квартиру. Вчера. На тебя, мама.
Мать самодовольно улыбнулась. Денис нахмурился, но решил, что это лишь формальность.
— Но есть один нюанс, — сказала Лариса, и воздух в комнате изменился. Она достала из кармана сложенный лист. — Как новый владелец, мама, ты имеешь право распоряжаться своим имуществом. Поэтому я, как твой доверенный представитель, вчера же сдала эту квартиру. Вот копия договора.
— Что значит «сдала»? — первым опомнился Денис.
— Это значит, что там уже живут люди. Договор заключён на два года. С полной предоплатой. Без права досрочного расторжения. Попытки выселить их обойдутся в тройную неустойку. Сумма, которой у тебя, мама, нет.
Улыбка сползла с лица Тамары Ивановны.
— Но… деньги… — пролепетал Денис.
— Деньги? — Лариса нанесла последний удар. — Я получила их наличными. За два года вперёд. И сегодня утром отвезла в надёжное место. Так что ищи деньги на свой бизнес в другом месте. Разговор окончен.
На кухне стало абсолютно тихо. Денис и Тамара Ивановна смотрели на неё с ужасом и запоздалым пониманием.
— А да, мам, — добавила Лариса. — Когда я переписывала на тебя ту квартиру, я добавила условие, что ты не можешь её продать в течение десяти лет, иначе она снова перейдёт в мою собственность.
Лариса встала из-за стола.
— Дверь там. И если мне сейчас что-то не понравится, вы оба вылетите отсюда вон очень быстро, потому что это тоже моя квартира, и никому из вас она не принадлежит.
Больше никто из них не старался посягнуть на имущество Ларисы.
